Как казахстанский бизнес коснется изменение климата

Межправительственная группа экспертов по изменению климата (IPCC) выпустила новый отчет, который, как ключевой документ по проблеме изменения климата, принимают во внимание государственные структуры и бизнес.  

Первое, на что стоит обратить внимание, – у проблемы изменения климата появился более сильный математический аппарат, и авторы доклада теперь способны делать более точные оценки. Они, например, подсчитали: экстремальная жара, которая в 1850–1900 годах случалась раз в 10 лет, теперь, когда мир потеплел чуть больше чем на 1°С, будет случаться с вероятностью 2,8 раза в 10 лет. Если потепление дойдет до 2°С (а это значит, мы промахнемся мимо Парижского соглашения), то экстремальные температуры будут случаться 5,6 раза в 10 лет. А при 4°С (это если мы не будем бороться с потеплением климата) – 9,4 раза в десятилетие. Другими словами, почти каждый год будет наблюдаться событие, которое раньше случалось раз в 10 лет и приводило к катастрофическим последствиям. Высокие температуры – это как минимум пожары (как в этом году в Якутии и в Турции), засухи (как сейчас в Мангистауской области в Казахстане), а также гибель людей от сопутствующих заболеваний и сложности с жизнью и работой.

Вероятность экстремальных дождей с одного раза в 10 лет в доиндустриальный период вырастет почти в три раза при потеплении на 2°С и почти в три раза – при потеплении на 4°С. Это, в частности, наводнения, которые в этом году привели к разрушительным последствиям в Германии и Китае.

Второй важный момент из доклада IPCC: теперь ученые уверены, что потепление климата связано с антропогенным фактором, а значит, именно от нас зависит возможность остановить этот процесс. Государственные деятели полны решимости это сделать на самом деле, и именно здесь таится риск для бизнеса.

Риски, связанные с изменением климата, можно разделить на две категории. Первая – непосредственное воздействие глобального потепления на операционные процессы компании. Это физическое разрушение активов в ходе пожаров или наводнений, нарушение цепочки поставок вследствие природных катаклизмов, социальные волнения после роста цен на продовольствие (и необходимости поднимать, например, уровень оплаты труда) и т. п. Вторая группа – транзитные риски, которые связаны с борьбой мирового сообщества с этим потеплением климата. Сюда, в частности, подпадают действия регуляторов по ограничению эмиссий парниковых газов. Транзитные риски бизнес почувствует раньше.

Основные усилия по борьбе с изменением климата предпринимаются в рамках Парижского соглашения 2015 года. В рамках этого соглашения страны-участницы должны каждые пять лет повышать свою безуглеродную планку. Очередной дедлайн был в 2020 году, и ряд государств заявили, что в долгосрочной перспективе достигнут углеродной нейтральности, то есть не будут эмитировать больше парниковых газов, чем природная среда способна абсорбировать. Для всех стран, сделавших такое заявление, это сложная в реализации задача. Особенно для такой угольно-нефтяной страны, как Казахстан, который пообещал достичь углеродной нейтральности к 2060 году.

Если ваш бизнес так или иначе выбрасывает парниковые газы (в первую очередь оксид углерода и метан), а также использует значительные объемы электроэнергии, то вы будете сталкиваться с нарастающим давлением международных партнеров и институтов и зарубежных регуляторов. В этом году, например, Евросоюз анонсировал Трансграничное углеродное регулирование, в рамках которого будут взиматься дополнительные платежи за эмиссии парниковых газов с ряда категорий товаров (цемент и сталь), которые ввозятся в ЕС – неприятная новость для некоторых казахстанских экспортеров. Появление подобных платежей, а потом и рост их размера, расширение перечня отраслей и товаров, можно ожидать в среднесрочной перспективе и от других стран.  

Давление на бизнес через регуляторные нормы будет расти в Казахстане. Заявив в прошлом году о планах по достижению по углеродной нейтральности, в июле текущего года Казахстан уже презентовал новый Экологический кодекс, который обещает постепенное уменьшение квот на эмиссии парниковых газов для ключевых отраслей промышленности.   

При инвестиционном анализе планируют новые капитальные проекты или финансовые инвестиции, сегодня начинают вводить в расчет скрытый налог на эмиссии парниковых газов. Этого платежа за эмиссии на практике пока нет, но он вполне может возникнуть в период инвестиционного цикла проекта. Если вы думаете, например, про новую угольную электростанцию и добавите в расчет будущих денежных потоков эти потенциальные платежи за эмиссии, может оказаться, что проект не так выгоден, как казалось вначале.

Главное, о чем стоит помнить: прямые и косвенные (через потребление электроэнергии) эмиссии парниковых газов будут становиться дороже.

Давление будет расти не только со стороны регуляторов, но и со стороны инвесторов и кредиторов, то есть поставщиков капитала. На развитых рынках набирает силу движение за ответственные инвестиции, то есть инвестиции, при которых учитываются факторы устойчивого развития, в том числе экологические. Все это может влиять на успешность размещения ценных бумаг, поскольку часть инвесторов могут отвернуться от компании, чтобы не ассоциироваться с ее эмиссиями парниковых газов. С вопросами об устойчивом развитии уже сталкиваются казахстанские компании, имеющие листинг за рубежом.

Это также может влиять на действия акционеров после приобретения акций компании. Активное вмешательство в работу финансируемой компании с целью внедрения в ней ESG-принципов – еще один растущий тренд. Те, кто привлекал финансирование от международных институциональных инвесторов, с подобным уже столкнулись.  

Казахстанский финансовый регулятор АРРФР сейчас также работает над внедрением принципов устойчивого развития в банковской среде, в частности по вопросам оценки и управления соответствующими рисками. Скорее всего, это приведет к дополнительным вопросам по экологической тематике к получателям кредитов в Казахстане.

Мы уже видим растущее давление от регуляторов и поставщиков капитала, но позже к ним могут присоединиться и другие заинтересованные стороны – клиенты и сотрудники.

Сейчас казахстанские компании еще могут двигаться по пути декарбонизации с определенным комфортом, но уже через несколько лет, возможно, придется принимать менее комфортные условия. В январе 2021 года  PwC выпустила Net Zero Economy Index, в рамках которого отслеживается декарбонизация в странах  G20. Индекс показывает, что совокупная углеродоемкость G20 снизилась всего на 2,4% в 2019 году. И это намного меньше расчетных 11,7%, необходимых для ограничения глобального потепления до 1,5°C в рамках Парижского соглашения. Получается, что выполнение глобального соглашения по климату потребует пятикратного увеличения ежегодных темпов глобальной декарбонизации. Важный вывод из этих данных: чем дольше затягивать перемены, тем более сложными и дорогими будут решения.