Как запустить производство кожаных изделий в Караганде
Кейс от Александра Ермакова
Предприниматель Александр Ермаков работает с кожей более шести лет. Сегодня его заказчиками являются крупные международные компании, имеющие представительства в Казахстане. Мастер намерен развивать свое дело и дальше, чтобы начать конкурировать с безымянными европейскими брендами.
Вначале был чехол
Увлечение Александра Ермакова трансформировалось в бизнес постепенно, по мере роста количества заказов. Сейчас на небольшом производстве, умещающемся на 30 кв. м, работают шесть человек.
«В 2013 году я искал кожаный чехол для планшета в магазинах. Ничего подходящего не нашел, поэтому сшил его сам из старой куртки. Мне понравился сам процесс и то, что получилось. Я стал интересоваться пошивом кожаных изделий: смотрел видео на YouTube, набивал руку, искал материал. И уже спустя три года наладил продажу вещей через Facebook. Вскоре получил заказ от отеля Ritz-Carlton Astana на изготовление кожаных папок для апартаментов. Таким образом, в 2018 году я окончательно оставил прочие приносившие доход занятия, сконцентрировавшись на своем новом увлечении», – рассказывает предприниматель.
Изначально он шил на заказ галантерею, сейчас в фокусе – сумки среднего класса, которые стоят от 40 до 80 тыс. тенге.
«Мы не конкурируем с китайскими производителями. Это бесполезно. В самом дорогом люксе нам делать тоже нечего, потому что там свои игроки. Поэтому мы стремимся в средний сегмент, как европейские безымянные бренды, которых довольно много. Какой-нибудь небожитель типа Hermes работает с лучшими материалами. Но 80% стоимости изделия – это имя. Причем невозможно купить дорогую сумку сразу. Сначала нужно приехать в Париж, заполнить заявку, потом вызовут на собеседование и потом решат, будут они вам шить свои знаменитые Kelly или Birkin», – делится Александр Ермаков.
.JPG)
Нешуточные контракты
Первое оборудование Александр приобрел в 2016 году. Прямострочная швейная машина с прямым продвижением обошлась предпринимателю всего в 50 тыс. тенге, поскольку не была новой – в магазине подобный образец стоит в шесть раз дороже. Годом позже в его мастерской появились еще две машины – колонковая и брусовочная общей стоимостью 230 тыс. тенге, также уже находившиеся в использовании. Деньги на приобретение сырья он занимал у знакомых.
Поскольку ценник на кожаные изделия, производимые компанией Александра, достаточно высок для местного потребителя, она чаще сотрудничает с покупателями из Алматы и Нур-Султана, реже – из Европы, России и Узбекистана.
«Основной доход нам приносит сотрудничество с международными компаниями: Pernod Ricard, Ritz-Carlton, St. Regis, от которых поступают крупные заказы на изготовление сумок и аксессуаров. Нас выбирают, потому что мы всегда делаем бесплатный образец и лично общаемся с клиентом», – говорит предприниматель.
Сырье для готовой продукции предприятие импортирует из РФ. Оттуда поступает как российская кожа, так и итальянская, которую соседняя страна закупает в больших объемах, а затем перепродает.
«Из Казахстана вывозится огромное количество сырья, однако кожевенные заводы стонут, что недозагружены. Шкуры КРС за копейки закупают Турция и Китай, которые потом продают нам готовые изделия с многократной накруткой», – поясняет бизнесмен.
По его словам, квадратный дециметр кожи обходится от 20 до 100 рублей (курс рубля на 16 декабря 2019 года – 6,16 тенге – «Курсив»). Для сумки среднего размера необходимо 100 кв. дм, или 1 кв. м. Себестоимость готового изделия с учетом фурнитуры – 30 тыс. тенге, не считая логистику, налоги, труд.
Мечты о «штурме»
Александр утверждает: «кожаный» бизнес вряд ли можно назвать самым прибыльным занятием. Большую часть выручки съедают расходы на сырье, фурнитуру, логистику, производство картонной упаковки, которое пока находится на аутсорсинге.
В то же время карагандинское предприятие за практически идентичную продукцию может предложить гораздо меньшую цену, чем мелкие западные конкуренты.
«Если самая дорогая наша сумка стоит 200 евро, то сумка такого же типа где-нибудь в Средней Европе будет стоить 500. Мы дешевы, и в этом для нас кроются определенные перспективы, как для Китая, который в свое время тоже был дешевым. Чтобы поставлять продукцию в Европу, нужно копить деньги на участие в выставках, где можно найти ритейлеров. Например, выступление на выставке в Милане обойдется как минимум в 20 тыс. евро. Но соваться туда сейчас глупо – нет нужных объемов производства. В этом смысле нам было бы интересно побывать в Варшаве, поездка куда обошлась бы в два раза дешевле. Штурм нового рынка – это всегда затраты», – отметил предприниматель.
Пока у Александра и его семьи нет возможности отправиться за рубеж, так как денежный поток зависит от непрерывности производственного процесса. Однако он не теряет надежды, что рано или поздно его планы осуществятся.
.jpg)
Материалы по теме
Читайте в этой рубрике
Бизнес гибкий, как лапша
Три принципа, от которых основатель сети ресторанов быстрого питания Lanzhou Гульбану Майгарина отказалась по запросу рынка
Казахстанский бренд Lanzhou запустил свой десятый ресторан быстрого питания. Lanzhou работает в формате лапшичных. Формат стал популярным за счет идеи, которая лежит в основе бизнеса, – предлагать свежую еду, которая выходит дешевле для клиента, чем если бы он самостоятельно готовил ее дома. Главное блюдо сети – ланьчжоуская лапша. Ее рецепт и саму идею открыть лапшичную Гульбану Майгарина, основатель сети, привезла из Китая.
Когда Гульбану Майгарина открывала бизнес (первый ресторан появился в 2018 году), она решила всегда следовать трем основным принципам: нет – замороженным продуктам и вредной еде, нет – доставке, нет – изменениям в рецепте – только прозрачный бульон, белая редька, перец чили, кинза и лапша. Однако Майгарина призналась, что по мере роста популярности и расширения бизнеса ей пришлось изменить своим принципам.
Почему Lanzhou занялся доставкой еды
Принципиальную позицию по вопросам доставки пошатнул кризис, вызванный карантином. Когда ввели ограничения на передвижения, было непонятно, как долго продлится пауза в работе.
«Я считала, что доставка для нас – это недопустимый сервис. Наш продукт вкусный, пока свежий и горячий», – говорит Гульбану Майгарина. Но сохранить персонал можно было, лишь организовав доставку еды клиентам домой.
Первым партнером Lanzhou стал сервис доставки Glovo. Сотрудничество с ним помогло удержать бизнес на уровне окупаемости, хотя обороты упали в пять раз.
«Аудитория дает однозначную оценку: в ресторане еда вкуснее. С другой стороны, клиенты голосуют и за доставку: сейчас доставка генерирует 20% заказов. Значит, будем работать в этом направлении – договариваться с другими доставщиками и улучшать сервис», – говорит Майгарина.
Еще один вариант работы с дистанционными клиентами – организация обедов в офисах крупных компаний. Для организации этой услуги Lanzhou ищет рестораны-партнеры, чтобы обеспечить разнообразие меню.
«Если доставлять в офисы одну и ту же еду, людям надоест через три дня», – объясняет Майгарина. Допустить радикального пересмотра собственного меню Lanzhou не может. «Мы должны делать только то, что позволяет нам укладываться в дедлайн отдачи блюд. Дополнительная нагрузка на кухню снизит скорость приготовления, нам это невыгодно», – объясняет собеседница.
Почему пришлось готовить картофель фри
Гульбану Майгарина признается, что два года сопротивлялась появлению в ресторане пиццы и фаст-фуда, точнее, картофеля фри, который готовится из замороженного картофеля.
Но просьбы клиентов, которые приходят в Lanzhou с детьми, возымели действие. Сначала рестораны стали предлагать три вида пиццы. А недавно Майгарина согласилась добавить в меню картофель фри.
Рецепт можно изменить в зависимости от географии
Всего через полгода после открытия первого ресторана Lanzhou поступил запрос на покупку франшизы. Компания разработала франшизу, по которой работают уже четыре ресторана в Казахстане: в Нур-Султане, Усть-Каменогорске, Таразе и Атырау. После снятия ограничений, связанных с карантином, ожидается подписание договоров франшизы с шестью российскими ресторанными сетями, каждая из которых включает в себя от 6 до 35 заведений.
Формат франшизы подразумевает точное воссоздание образцовой модели. Однако по мере появления франшиз в разных городах Казахстана и открытия собственного заведения в России пришлось изменять «образцовый» рецепт лапши. Например, джусай, обязательный ингредиент лапши, не любят в Усть-Каменогорске и Атырау. Поэтому в этих городах данную приправу в ресторанах Lanzhou не используют.
Российские рестораторы, обсуждая покупку франшизы, оговаривают использование красного жгучего перца. В этой стране мало любителей острой еды, поэтому перец чили там собираются заменять неострым болгарским.
«В таких случаях нам важно сохранять общие принципы: скорость приготовления каждого блюда, его качество и вкус», – говорит Гульбану Майгарина.
После ослабления карантина рестораны Lanzhou восстановили уровень посещаемости за неделю. В среднем каждый ресторан сети обслуживает 1000 клиентов в день и продает 900 порций лапши, 450 порций лагмана и 600–700 штук мант. Средний чек – 1400 тенге, но можно пообедать и за 750 тенге.
Материалы по теме
Читайте в этой рубрике
