Останутся ли нефтяные гиганты в сырьевом бизнесе после коронакризиса?

Падение спроса на энергоресурсы и снижение нефтяных цен негативно отразились на финансовых показателях казахстанской компании «КазМунайГаз» и мировых супермейджоров. Нефтедобывающие компании подстраиваются под меняющийся рынок и делают ставки на новые направления своего бизнеса, например возобновляемые источники энергии или нефтехимию.

Аналитики отрасли обсуждают вероятность новой фазы кризиса на нефтяном рынке – в этом случае за многомиллиардными убытками добывающих компаний последуют проблемы с их долговыми обязательствами.

Результаты кризисной добычи

Британская British Petroleum (BP) сократила дивиденды за 2019 год и показала убыток в размере $6,7 млрд за первое полугодие 2020 года. Англо-голландская Royal Dutch Shell зафиксировала чистый убыток во II квартале 2020 года на $18,13 млрд и списала активы на $16,8 млрд из-за пессимистичного прогноза цен на нефть и газ. Чистый убыток итальянской Eni во II квартале составил 4,41 млрд евро, а итоги полугодия – 7,34 млрд евро. ConocoPhillips заявила об убытке в $1 млрд во II квартале, причем примерно четверть ее производства была закрыта в этот период. Total объявил о снижении стоимости своих активов на $8 млрд. Два американских нефтяных гиганта – ExxonMobil и Chevron – потеряли от $5 до $8 млрд.

В результате Exxon Mobil отказывается от новых активов и инвестиций на $30 млрд в год – все для того, чтобы иметь возможность выплачивать около $15 млрд дивидендов ежегодно. Компания планировала увеличивать свое присутствие на мировом нефтяном рынке, но сейчас она фиксирует убытки. Другой американский супермейджор, Chevron, зафиксировал чистый убыток во II квартале 2020 года в размере $8,27 млрд по сравнению с чистой прибылью в $4,3 млрд в аналогичном периоде прошлого года. Российская «Роснефть» зафиксировала убыток в 156 млрд рублей.

Все эти компании, за исключением «Роснефти» и BP, представлены в крупнейших казахстанских нефтегазовых проектах – Тенгиз, Кашаган и Карачаганак.

На фоне многомиллиардных убытков нефтедобывающих компаний и списания ими активов совершенно иначе звучит сообщение казахстанской национальной компании «КазМунайГаз» (КМГ) о том, что ее чистая прибыль в первом полугодии снизилась почти на 96,7%, до 21 млрд тенге (622,4 млрд тенге в первом полугодии 2019 года). Результаты КМГ схожи с результатами норвежской Equinor, скорректированная прибыль которой до учета процентов и налогов составила $350 млн, сократившись на 89% в сравнении с $3,15 млрд годом ранее. При этом аналитики ожидали, что компания покажет убытки в $200 млн.

КМГ зафиксировала убыток в размере 11 млрд тенге по своей доле в морском месторождении Кашаган (партнеры по проекту – Eni, Total, ExxonMobil, Shell, CNPC, Inpex) «в результате снижения цены на нефть, роста расходов по себестоимости в части амортизации, роста расходов на реализацию», объясняют в компании. Однако убытки на этом участке были и в первом полугодии 2019 года, просто меньшего размера – тогда размер убытка КМГ в проекте Кашаган составлял 3,8 млрд тенге.

Кроме того, в первом полугодии 2020 года КМГ признала обесценение на 225 млрд тенге (обесценение активов АО «Эмбамунайгаз» – в размере 60 млрд тенге, румынского актива компании – KMG International – в размере 159 млрд тенге и прочие – в размере 6 млрд тенге). В финотчетности компании отмечается, что по KMG International, которая занимается нефтепереработкой в Румынии и владеет сетью АЗС в Европе, «может быть начислено дополнительное обесценение».

Новые и старые рецепты

Можно выделить несколько подходов, которые используют мировые нефтегазовые компании, для того чтобы справиться с кризисом. Европейский – зеленый, американский – традиционный и неповторимый китайский путь, поглощающий энергоресурсы.

Европейские компании на ожиданиях изменения баланса энергоресурсов в мире в будущем и тренда в сторону возобновляемой энергетики объявили о выходе из части углеродных активов и о намерениях нарастить долю альтернативных источников в своем портфеле. Так, британская British Petroleum, одна из крупнейших по капитализации среди нефтедобывающих компаний, намерена сократить добычу нефти и газа на 40% к 2030 году и направить сэкономленные средства на возобновляемую энергетику. Royal Dutch Shell рассматривает вопрос о продаже своего норвежского подразделения Gasnor, занимающегося поставками природного газа.

BP предполагает увеличить генерацию ВИЭ до 50 ГВт к 2030 году (сейчас – 2,5 ГВт). В компании полагают, что баланс на энергетическом рынке будет смещаться в сторону низкоуглеродных источников, и, встроившись в тренд, это поможет создать новую ценность для ее бизнеса. Более того, в BP уверены, что последствия пандемии COVID-19 будут и далее негативно влиять на спрос на нефть из-за запретов на командировки и поездки, который может сохраниться в будущем. О планах инвестировать в ВИЭ также объявили норвежская Equinor, Royal Dutch Shell.

Подход американских компаний кардинально отличается. Американцы сообщили, что менять ничего не собираются, и решительно не настроены на переход на низкоуглеродистые источники энергии. Основной упор они делают на финансовую оптимизацию через традиционные сокращения персонала и капвложений – так поступают, например, Exxon, Petrobras и американская Chevron, которые уже заявили о масштабных сокращениях персонала и переносе сроков новых проектов.

Пока все компании в мире снижают аппетиты по разработке новых проектов, Китайская национальная нефтегазовая корпорация CNPC, руководствуясь правилом «покупай в кризис», не прочь пополнить свой портфель новыми активами. По сообщениям Bloomberg, компания планирует купить часть доли BP в гигантском месторождении газа Khazzan в Омане (доля BP – 60%), обсуждается приобретение 10% за $1,5 млрд. Кроме того, в конце июля Abu Dhabi National Oil Co. (ADNOC) добавила China National Offshore Oil Corp. (CNOOC) в качестве нового партнера по двум морским концессиям. ADNOC передаст CNOOC права на месторождение Lower Zakum, а также морские концессии Umm Shaif и Nasr от CNPC.

Действия китайской корпорации выглядят вполне обоснованными – спрос на традиционные энергоресурсы в Поднебесной растет. По оценкам консалтинговой компании Wood Mackenzie, потребность региона в нефти к 2040 году составит 44,8 млн баррелей в сутки. Драйвером долгосрочного спроса в Азиатско-Тихоокеанском регионе станут растущие потребности в мобильности и в продуктах нефтехимии. В то же время предполагается, что главные точки роста сместятся из Китая, крупнейшего в мире импортера нефти, в Индию и Юго-Восточную Азию.

На фоне движений иностранных мейджоров позицию КМГ можно назвать скорее выжидательной – компания приняла краткосрочную антикризисную стратегию на 2020–2021 годы, пока, по сути, решив идти по американскому пути. Как пояснили «Курсиву» в компании, стратегия «КазМунайГаза» в период коронакризиса и низких цен на энергоресурсы заключается в сокращении затрат на некритические операции, не связанные с базовым производством. В 2020 году КМГ сократит расходы на 146 млрд тенге (около $349 млн), в том числе капитальные затраты на 103 млрд тенге, операционные расходы – на 26 млрд тенге, административные – на 17 млрд тенге. Для понимания масштабов сокращения данные 2019 года – тогда производственные расходы КМГ составили 722 млрд тенге (включая капитальные), административные – 214 млрд тенге.