Компании ищут антидолговые схемы

Как писал ранее «Къ», по мнению исследовательской компании Zertteu DC Group, для государства сегодня ключевым моментом является помощь компаниям в снижении долговой нагрузки (общая задолженность корпоративного сектора РК – 9,8 трлн тенге – «Къ»). Как следствие, определяющим становится вопрос: кому и как помогать? На NBF директор по исследованиям Zertteu DC Group Марат Каирленов озвучил 5 альтернативных групп адресатов госпомощи и 2 схемы возможной реструктуризации долгов таких компаний.

Первый вариант предполагает помощь тем компаниям, которые кредитовались под залог земли. К плюсам здесь можно отнести значительное снижение цен на землю и то, что земля как залог не требует расходов по ее содержанию или управлению. Минус в том, что такие кредиты сложно будет определить, поскольку они зачастую оформлялись на одну компанию холдинга, а приобретенная земля – на другого субъекта. Кроме того, неплатежи наблюдаются и у субъектов, не приобретавших землю.

Второй вариант – помочь строительным компаниям, ведь именно в этом секторе произошло наибольшее падение. Значительное количество занятых – около 0,5 млн человек, и большой портфель – 1,56 трлн тг. (27% – «Къ») – позволяют ожидать хорошего мультипликативного эффекта. Слабыми сторонами такого выбора является то, что неплатежи есть и у субъектов, не связанных со строительством. Кроме того, порядка 50% отраслевых кредитов классифицируются как безнадежные или сомнительные 5-й категории, а восстановления спроса на жилье можно ожидать лишь в среднесрочной перспективе.

Третий вариант – работа с кредитами обрабатывающей промышленности, что стимулировало бы структурную перестройку экономики и поддержало бы стратегию ФИИР. Однако небольшой удельный вес – порядка 12% – кредитов, приходящихся на обрабатывающую промышленность, не решит экономических проблем в масштабах страны.

Четвертый вариант тесно связан с третьим и усовершенствован тем, что включает помощь системообразующим компаниям (холдингам) несырьевого сектора. Это позволяет ожидать большого мультипликативного эффекта, так как у таких предприятий много подрядчиков, и здесь сосредоточены основные финансовые и профессиональные ресурсы.

Однако серьезной проблемой может стать то, что эти компании имеют инвестиционные проекты в различных отраслях, вследствие чего будет сложно отследить целевое использование выделенных средств.

Пятый вариант предполагает выделение и обслуживание всех кредитов, классифицированных как неработающие. Обслуживание около 1/3 кредитного портфеля снимет напряженность в экономике глобально, при том что администрировать такой вариант достаточно просто. Но этот выбор также неидеален, так как может породить у заемщиков иждивенческие настроения.

Управляющий директор «Казкоммерцбанка» Бейбит Апсембетов заявляет, что наиболее «токсичными», конечно, являются кредиты, выданные на девелопмент и под залог земли. «Решение этой проблемы будет основной темой 2010-2011гг», – уверен он. Главной и наиболее емкой по времени, по его мнению, при этом будет задача разрешения конфликта интересов банков, государства и компаний.

Он предлагает как альтернативу рассматривать опыт Японии и Южной Кореи, которые сталкивались с подобными проблемами. Япония выбрала постепенное восстановление за счет собственных ресурсов, которое заняло свыше 20 лет и дало низкий экономический рост. Южная Корея, привлекая мировые инвестиции, решила проблему за 4-5 лет, но имеет и все вытекающие из этого минусы.

Член координационного совета по разработке ФИИР Аскар Сембин считает, что сегодня, по выходе из «второй волны» кризиса, добывающий сектор чувствует себя уверенно. Основные проблемы сосредоточены в торговле, где занята большая часть населения. И главной из них является чрезмерная закредитованность экономики. «Должен быть баланс развития через кредит и через капитал, поэтому возрастает роль ФПИ», – подчеркивает он. Но для того чтобы привлечь средства ФПИ, компания (проект) должна быть высокодоходной, и это предопределяет низкую эффективность ФПИ для стрессовых казахстанских компаний. Таким компаниям никакая господдержка не поможет, и их банкротство – это лишь вопрос времени, считает Аскар Сембин.

Помимо сложностей с выбором оптимальной группы адресатов, анализ текущих инструментов господдержки предприятий также обозначил ряд проблем. К примеру, рефинансирование кредитов, ввиду ограниченности госсредств, позволяет охватить незначительную часть кредитов, что определяет низкую эффективность данного инструмента.

Внесение в банк обусловленного депозита для кредитования определенной группы заемщиков опять-таки из-за нехватки ресурсов неэффективно для кредитования долгосрочных и новых проектов. Наиболее эффективно такой способ может поддержать кредитование оборотного капитала.

Снизить остроту проблемы для широкого круга заемщиков может субсидирование ставки по текущим кредитам (к примеру, в случае с 4-м траншем – в 12 раз по сравнению с рефинансированием). Для преодоления же формальной невозвратности (то есть без учета роста экономической активности и налоговых отчислений) выделенных средств для государства, предлагается ввести возвратную их основу для крупных и средних компаний (по МСБ требуются большие затраты на администрирование данной меры).

Такой инструмент, как вхождение в капитал предприятия (до 25%), может быть использован для крупных и средних компаний, не опасающихся рейдерства, но он недостаточно эффективен ввиду ограниченности средств у государства. Например, разрешение СПК использовать такую меру не принесло ощутимых результатов, говорит Марат Каирленов.

В Zertteu DC Group разработали два варианта реструктуризации долгов компаний. Первая схема такова: предположим, компания имеет долг в $10 млн., но фактически может обслуживать только $6 млн. Банк-кредитор, учитывая объем продаж своих услуг этому заемщику за последние, например, 3 года, списывает компании долг по кредиту на $2,5 млн. Компания выпускает ценные бумаги (векселя), которые передает банку за оставшийся долг в $1,5 млн. Банк продает полученный вексель на $1,5 млн. ФСА. ФСА, в свою очередь, передает его «Казына Капитал Менеджмент» для обмена на 15-25% акций компании-эмитента.

Во втором случае компании выводят все свои инвестиционные проекты (активы) и взятые под них кредиты на баланс специально созданной компании (SPV или СФК). Компании-учредители SPV в случае реструктуризации их активов и обязательств по данной программе обязуются не сокращать численность работников в течение двух лет и не повышать цены на свою продукцию в течение года. На второй год повышение возможно, но не выше уровня инфляции по стране. Затем банк обменивается с ФСА неторгуемыми расписками на сумму кредитов данной SPV из соотношения 1:1, снижает ставку по данным кредитам до уровня стоимости фондирования (ориентировочно 8%) и замораживает выплаты основного долга. ФСА, в свою очередь, выплачивает банку 5% годовых по данным кредитам, и еще 3% выплачивает SPV.

Другой вариант: 4% годовых выплачивает ФСА, а еще 4% с повышающим коэффициентом, к примеру 1,5, автоматически конвертируются в долю в данных активах. Таким образом, к концу действия программы (ориентировочно пять лет) порядка 20% активов будет принадлежать банку (или учрежденной им специализированной компании). В конце действия программы акционеры SPV (например, 80% компания и 20% банк) выкупают у ФСА данные активы за 110% от номинала. При этом обязательство по выкупу активов у ФСА закрепляется за конечными акционерами – физическими лицами-учредителями SPV.

Для оптимизации работы с внутренними источниками финансирования Zertteu DC Group предлагает разделить Национальный Фонд на стабилизационную часть и фонд будущих поколений, установив лимиты размещения средств из обеих частей Фонда в Казахстане, и создать Управляющий Совет, который утверждал бы финансирование инвестиционных проектов с персональной ответственностью его членов.

По мнению исследователей Zertteu DC Group, необходимо также ввести специализированный норматив, ограничивающий долю активов пенсионных фондов за рубежом — до 5% от активов Фонда на ближайшие 2-3 года. Это позволит вернуть в страну порядка $1,7 млрд. – за 8 мес. текущего года объем вложений в иностранные активы вырос на $840 млн. Также ИК предлагает ввести практику регулярной прямой продажи всем пенсионным фондам (в соответствии с долей рынка) части пакетов акций национальных компаний. При этом нужно отказаться от повышенных пруденциальных нормативов по облигациям казахстанских компаний, в том числе и реструктурированным, в портфелях НПФ.

Успешным шагом в реструктуризации задолженности компаний по облигациям KASЕ может стать, например, введение системы стабилизационных депозитов для экспортеров. То есть, внесение сроком на один год на счет в НБ РК определенной части (например 25% объема экспорта, что в 2009 г. оценочно составит $10-12 млрд). По этим депозитам НБ РК станет выплачивать вознаграждение по формуле годовой LIBOR+1%. В свою очередь, НБ РК под полученные суммы будет выпускать тенге и размещать их в БВУ по системе обусловленных депозитов (под кредитование определенных отраслей/проектов) с минимальной маржой (1-2%). Эта система могла бы обеспечить приемлемые (3-5%) темпы роста экономики РК.

Полезным также может стать введение системы учета депозитов в казахстанских БВУ (т.е. банков, у которых активов размещено в виде кредитов в РК) как казахстанского содержания в закупках недропользователей с уменьшением суммы казахстанского содержания в расчете размеров экспорта для стабилизационного депозита..

Предлагаемые схемы реструктуризации задолженности предприятий перед банками и по облигациям на KASE способны принести долгосрочный положительный эффект для компаний и экономики страны в целом, не требуя затраты больших сумм «живых» денег, но следует учесть, что они предполагают равное распределение убытков между заемщиком, банком и государством, что и вызывает сейчас конфликт интересов у участников рынка.