Как Казахстан «диверсифицировал» экономику через институты развития

Одной из основных задач нового правительства РК глава государства назвал диверсификацию экономики. Власти пытаются реализовать индустриально-инновационную политику с начала нулевых, но пока без особых успехов. «Курсив» предлагает вспомнить историю создания, упорядочивания, преобразования и оптимизации множества институтов развития, учрежденных как раз для того, чтобы страна снизила зависимость от добычи сырья и научилась производить продукцию высоких переделов.

О том, что к концу 1990-х в экономике Казахстана стали появляться «лишние» деньги, свидетельствует, например, создание Нацфонда в 2000 году. И даже аккумулирование средств от продажи сырья и приватизационных сделок в этой суверенной копилке не мешало расти бюджету государства в целом. Дополнительным поступлениям в бюджет требовалось найти какое-то применение (желательно эффективное, но что получилось, то получилось). Тогда с высоких трибун начала звучать справедливая по сути идея о необходимости диверсификации экономики и «слезания с нефтяной иглы». Власть провозгласила соответствующий курс, обеспечила финансирование, и в стране начали активно появляться государственные (разумеется) институты развития. Не имея денег, технологий и компетенций для самостоятельной разработки крупнейших нефтяных месторождений, Казахстан располагал массой доморощенных (и не только) экономистов, финансистов и юристов, способных заниматься бумажной работой в создаваемых организациях.

Кабы не было «Казыны»

В 2001 году был образован Банк развития Казахстана (БРК), спустя два года – Инвестиционный фонд Казахстана и Национальный инновационный фонд. Создание двух последних было предусмотрено утвержденной в 2003 году Стратегией индустриально-инновационного развития РК на 2003–2015 годы (СИИР) – программным документом построения нового, процветающего Казахстана.

«Производство конкурентоспособных и экспорт­но ориентированных товаров в обрабатывающей промышленности, эффективное использование научного потенциала в развитии инновационной сферы должны стать основными приоритетами диверсификации казахстанской экономики и ее отхода от сырьевой направленности», – говорил в 2003 году Адильбек Джаксыбеков, занимавший тогда пост министра индустрии и торговли.

Каждый институт развития работал в рамках своего мандата и, как неоднократно подчеркивалось, не должен был подменять собой рыночное кредитование. Перед БРК ставилась задача дешевого длинного финансирования крупных (одно время их очень любили называть «прорывными») проектов в перерабатывающей промышленности и в сфере инфраструктуры. Коммерческим банкам, как утверждалось, такие проекты были либо неинтересны, либо неподъемны по суммам, необходимым на их реализацию.

Исторических документов (в том числе аудированной отчетности до 2008 года) по многим казахстанским компаниям в открытом доступе нет. В отчетности Инвестиционного фонда Казахстана (ИФК) за 2008 год сказано, что цель фонда – содействие в реализации СИИР посредством осуществления инвестиций в перспективные отрасли. На практике фонд скупал доли в разных бизнесах (в том числе в ближнем зарубежье), не демонстрируя особую системность и приверженность идеям СИИР. На конец 2008 года акционерный капитал ИФК (то есть вливания государства в компанию) составлял 31 млрд тенге. Фонд владел прямыми долями (от 15 до 62% участия) в 35 компаниях. На их покупку ИФК потратил 28,7 млрд тенге, а справедливая оценочная стоимость этих активов равнялась лишь 11,6 млрд. С момента создания и до начала 2008 года ИФК возглавлял Зейнулла Какимжанов.

Национальный инновационный фонд (НИФ) был создан «для повышения общей инновационной активности в стране, в том числе содействия высокотехнологичным и наукоемким производствам». В 2005 году НИФ обзавелся дочерним АО «Центр инжиниринга и трансферта технологий» (отвечало за ввод в эксплуатацию региональных технопарков), переданным из республиканской собственности. На конец 2007 года у НИФа появилась еще одна «дочка» – АО «Казсат», занимавшееся строи­тельством, вводом в эксплуатацию и последующей сдачей в аренду коммуникационных и вещательных спутников.

Кабы не было кризиса

Первое формальное упорядочивание институтов развития произошло в 2006 году, когда было создано АО «Фонд устойчивого развития «Казына». Его цель – «повышение и стимулирование инвестиционной и инновационной активности путем эффективного корпоративного управления институтами развития, решающими задачу диверсификации экономики». Помимо БРК, ИФК и НИФ в «Казыну» вошли АО «Фонд развития малого предпринимательства» (ныне известное как ФРП «Даму»), АО «Центр маркетингово-аналитических исследований» (ЦМАИ), АО «Государственная корпорация по страхованию экспортных кредитов и инвестиций» (ныне СК «KazakhExport») и ТОО «Казахстанский центр содействия инвестициям «Казинвест». В 2007 году «Казына» создает еще одну «дочку» – фонд фондов прямых инвестиций «Казына Капитал Менеджмент», а также преобразовывает ЦМАИ в Корпорацию по развитию и продвижению экспорта Kaznex.

Руководить «Казыной» был поставлен Кайрат Келимбетов, который до этого в течение четырех лет возглавлял министерство экономики и бюджетного планирования. Именно он считается главным идеологом того пути диверсификации через институты развития, по которому пошел Казахстан. Келимбетов активно продвигал кластерную модель развития экономики, которая воплотилась в создании специальных экономических зон (СЭЗ) в так называемых приоритетных отраслях для тех или иных регионов. Выбором этих приоритетов и регионов занимался ЦМАИ, который был образован при Минэкономики в 2003 году и затем вошел в состав «Казыны». В 2007 году в дополнение к имеющимся национальным в стране появилось семь региональных институтов развития, это социально-предпринимательские корпорации (СПК). О необходимости их создания заявил Нурсултан Назарбаев в послании народу Казахстана «Стратегия вхождения Казахстана в число 50 наиболее конкурентоспособных стран мира».

«По мнению ведущих международных консалтинговых компаний, проводимая в стране экономическая политика, созданные институты развития, холдинги «Самрук» и «Казына», инициа­тивы по формированию конкурентоспособных кластеров, нефтехимического комплекса, созданию Регионального финансового центра в Алматы, Стратегия территориального развития, программа «30 корпоративных лидеров» создают прочную идео­логическую, организационную и правовую основу для предстоящего рывка вперед», – говорил Келимбетов в интервью СМИ в 2007 году.

По его мнению, на тот момент в стране был «создан системный механизм по диверсификации экономики: кластеры, технопарки, индустриальные и специальные экономические зоны, СПК, концессии».

«Создание такой инфраструктуры – дело не одного дня и даже года. Но сделано главное – изменилась психология общества и бизнеса, есть понимание важности эффективного использования нефтяных доходов», – заявлял чиновник.

Естественный отбор

В 2008-м разразился мировой кризис, но находившийся на волне диверсификации Казахстан накрыло штормом годом раньше. В 2007-м в стране лопается пузырь на рынке недвижимости, встают стройки, отрасль перестает возвращать кредиты местным банкам, а крупнейшие местные банки, соответственно, утрачивают способность отвечать по внешним долгам. В этих условиях для стабилизации экономики власть решила объединить весь квазигоссектор под одним крылом – Фонда национального благосостояния «Самрук-Казына». Председателем правления ФНБ назначен Кайрат Келимбетов, его заместителем – Тимур Кулибаев.

Борьба с последствиями кризиса разделила институты развития на «важные» и «не очень». К первой категории можно отнести БРК и «Даму». БРК и в рамках антикризисной повестки продолжил поддерживать крупный бизнес, «Даму» занимается поддержкой МСБ. Не подверглись серьезным внешним реформам такие экс-«дочки» «Казыны», как KazakhExport и «Казына Капитал Менеджмент». Остальные институты прошли через целое сито преобразований.

Выживает сильнейший

ТОО «Казахстанский центр содействия инвестициям «Казинвест» в 2011 году бесследно исчезло. Согласно аудированной отчетности ФНБ, на конец 2010 года «Казинвест» полностью принадлежал ФНБ, а в течение 2011-го доля владения сократилась до нулевой. По открытой информации, президентом «Казинвеста» до 2005 года был Аскар Баталов, откуда он пересел в кресло вице-министра индустрии и торговли. Компания отвечала за формирование привлекательного имиджа Казахстана среди зарубежных инвесторов, проводила международные инвестиционные конференции.

Kaznex (бывший ЦМАИ) в 2009 году был передан из ФНБ в ведение Мининдустрии и торговли и переименован сначала в Национальное агентство по экспорту и инвестициям Kaznex Invest, а затем в нацкомпанию Kazakh Invest. С 2018 года компанией управляет Министерство иностранных дел.

НИФ перешел из ФНБ в рес­публиканскую собственность в 2010-м. Спустя два года у НИФа забрали дочернее АО «Казсат» (в 2008 году НИФ признал обесценение инвестиций в сломавшийся спутник KazSat в размере 5,3 млрд тенге) и присоединили его к Республиканскому центру космической связи (в составе Министерства цифрового развития, инноваций и аэрокосмической промышленности). Сам НИФ был переименован в АО «Национальное агентство по технологическому развитию» (НАТР) и уже под этой вывеской попал в «Байтерек». В 2019 году НАТР передало акимату Алматы дочернее ТОО «Технопарк «Алатау», а саму компанию пере­именовали еще раз – теперь она называется QazTech Ventures. В 2020 году у нее забрали еще одну «дочку» – АО «Центр инжиниринга и трансферта технологий» – и передали ее в холдинг «Зерде».

В прошлом году QazTech Ventures фактически прекратила существование как самостоятельный хозяйствующий субъект, а ее функционал и активы были переданы под управление АО «Казына Капитал Менеджмент» в качестве отдельных фондов. В 2015 году «Байтерек», проведя анализ инвестпортфеля НАТР, установил, что подавляющая доля инвестпроектов и отечественных венчурных фондов находится в кризисном состоянии. Инвестиционная деятельность компании была при­остановлена, началась реализация антикризисных мероприятий по обеспечению выхода из проектов и возврата инвестиций.

Наконец, Инвестиционный фонд Казахстана в 2013 году (то есть сразу после его включения в НУХ «Байтерек») был превращен в управляющую компанию в области реструктуризации и управления стрессовыми активами. То есть из ИФК сделали своего рода Фонд проблемных кредитов, только не для частных банков, а для проектов, которые реализовывались на средства институтов развития.

Среди этих проектов много таких, которые в свое время помпезно преподносились чиновниками как «прорывные». Например, по итогам 2014 года (выбранная «Курсивом» дата показательна с точки зрения проблемности проекта «в моменте», позднее предприятия могли быть в той или иной степени реабилитированы) в списке стрессовых находились проекты компании Silicium Kazakhstan по производству металлического кремния в Караганде и компании Biohim по производству биоэтанола в Северо-Казахстанской области. Частным инвестором (и получателем госсредств от БРК) в обоих случаях выступал российский бизнесмен Александр Сутягинский. В 2013 году его судили в Алматы за организацию покушения на убийство и приговорили к 12 годам лишения свободы, однако апелляционная коллегия изменила приговор суда первой инстанции на шестилетний условный срок.

В том же 2014 году ИФК отчитывался об «успешном ходе реализации проекта» по строительству завода по производству листового стекла в Кызылорде. В 2018 году бывший министр национальной экономики Куандык Бишимбаев был приговорен к 10 годам лишения свободы за получение крупной взятки и хищение госсредств при строительстве этого завода. Сроки запуска предприятия неоднократно откладывались. По последней информации «Байтерека», ввести завод в эксплуатацию планируется в марте текущего года.

В 2021 году «Байтерек» продал ИФК туркестанскому ТОО «D-Personnel» за 10,6 млрд тенге. Таким образом, из восьми институтов развития, некогда объединенных в фонде «Казына», в составе холдинга «Байтерек» на сегодня осталась ровно половина.