Какие риски есть у кредитоспособности Казахстана

Несмотря на напряженную эпидемиологическую ситуацию, заболеваемость COVID-19 в Казахстане ниже, чем во многих других странах. Хотя есть определенные вопросы к качеству статистики и ситуация в мире с учетом последнего всплеска новых случаев заражения остается крайне нестабильной, показатели заболеваемости и, самое главное, смертности в Казахстане находятся на умеренном уровне. Возможно, это объясняется демографической структурой РК, где население моложе, чем, например, в развитых странах Европы. Глобальная ситуация с пандемией развивается очень динамично, и баланс рисков, конечно, смещен в негативную сторону. Тем не менее наша базовая предпосылка, которую мы применяем при анализе суверенных рисков, заключается в том, что всем странам, в том числе Казахстану, удастся избежать повторного введения жестких карантинов.

Экономика Казахстана столкнулась с рядом одновременных и серьезных шоков, которые приведут к ее спаду впервые за два десятилетия. Помимо карантинов экономика будет ослаблена глобальной рецессией, которая вызвала падение цен на нефть. Напомню, что в отдельные периоды первого полугодия нефть падала ниже $10 за баррель. Другим фактором, конечно, будет сокращение объемов добычи нефти в рамках соглашения ОПЕК+. 

Большинство стран столкнется с рецессией в этом году. Вместе с тем масштаб падения экономики РК окажется существенно ниже среднего по группе сопоставимых стран. По нашим оценкам, ВВП Казахстана сократится на 2,2%. Отчасти эта мягкость падения связана со структурой экономики (относительно невысокая доля услуг и повышенная доля госсектора в сравнении с другими странами), отчасти – с мерами контрциклической экономической политики. После сильного падения во втором квартале мы уже видим признаки восстановления экономики Казахстана и в следующем году прогнозируем достаточно быстрые темпы роста (почти 4%), что позволит стране компенсировать потери текущего года. 

По нашим оценкам, только прямой бюджетный стимул, то есть без учета гарантий, составил в Казахстане как минимум 4,5% ВВП или даже чуть больше. Это один из наиболее высоких уровней антикризисной поддержки в группе развивающихся стран. Обращу внимание на выгодность сравнения Казахстана с другими крупными экономиками, такими как Россия и Мексика, где бюджетный стимул был достаточно ограничен. Важно, что возможность проведения такой ярко выраженной контрциклической политики была обусловлена консервативной бюджетной политикой до пандемии и, соответственно, низким госдолгом, что выгодно отличает Казахстан от многих развивающихся стран.

Также важно, что Казахстан провел ряд макроэкономических реформ, таких как переход к политике инфляционного таргетирования и свободного курсообразования, что способствовало быстрой адаптации экономики к изменившимся условиям. При всех ограничениях, связанных со слабой банковской системой и долларизацией, эти реформы повысили результативность мер денежно-кредитной политики (ДКП). Поэтому смягчение денежно-кредитных условий, которое Нацбанк проводит в этом году, также помогло смягчить шок. Все это, на наш взгляд, позволит Казахстану пройти этот год без ущерба для суверенного кредитного качества.

Теперь о рисках. Мы считаем, что ключевой риск – это возможное ухудшение ценовой конъюнктуры на рынке нефти, что станет следствием либо повторного всплеска пандемии и связанных с ним ограничений, либо прекращения сделки ОПЕК+. Этот риск окажет давление как на госфинансы, так и на платежный баланс. В частности, я бы хотел отметить достаточно высокий уровень цены на нефть, при котором балансируется бюджет РК. По нашим оценкам, в этом году эта цена приблизится к $100 за баррель, хотя еще два года назад она была около $40. Это, наверное, объяснимо, учитывая антикризисное наращивание бюджетных расходов в этом году, но это создает и риски. В случае снижения цен на нефть и новых карантинов правительству вряд ли удастся консолидировать госфинансы так быстро, как оно предполагает в настоящий момент.

Для сравнения: в России цена на нефть, балансирующая бюджет, в этом году тоже сильно повысится – до примерно $80 за баррель, но тем не менее она будет гораздо ниже, чем в РК, что связано с более жесткой бюджетной политикой в предыдущие годы и достаточно умеренным бюджетным стимулом в текущем году.
Конечно, у госфинансов Казахстана существует запас прочности. Несмотря на давление на объем бюджетных резервов правительства, Нацфонд по-прежнему достаточно значителен. Однако он гораздо меньше, чем в других странах-нефтеэкспортерах. И в случае затягивания периода низких цен на нефть, а также с учетом долгосрочных вызовов, связанных с переходом многих стран на альтернативные источники энергии, это поставит правительство в более жесткие бюджетные ограничения.

Важным риском для Казахстана является дефицит текущего платежного баланса, который приводит к достаточно высоким потребностям во внешнем финансировании экономики. Сейчас мы не считаем этот риск ключевым, но при стрессовом сценарии и при возможном желании Нацбанка поддержать курс за счет интервенций потребности во внешнем финансировании могут оказаться гораздо выше значений, которые мы прогнозируем, что может оказать давление на рейтинг, и мы напрямую указываем это как триггер в нашем сентябрьском рейтинговом отчете. 

Вторая группа рисков – это по-прежнему возможные эпизоды нестабильности финансовой системы. Несмотря на большой объем господдержки, банковский сектор РК остается относительно слабым. В частности, уровень проблемных активов, по нашим оценкам, остается относительно высоким. На фоне очень вероятного ослабления кредитоспособности частного сектора, особенно физлиц и малого бизнеса, это может оказать давление на капитал банков и потребовать мер дополнительной поддержки. Также риски связаны с возможным ростом долларизации банковских балансов, что при прочих равных может привести к снижению эффективности ДКП и оказать давление на суверенный рейтинг. 

К третьей – и последней – группе рисков я бы отнес возможное посткризисное изменение или смягчение конструкции макроэкономической политики. Это может быть связано со снижением уровня жизни и уровня поддержки властей со стороны электората, а также с ростом централизации принятия решений, который произошел во время пандемии не только в Казахстане, но и во многих развивающихся странах. Это снижает предсказуемость экономической политики и при прочих равных является негативным фактором для рейтинга.

В этом смысле важным будет то, как Казахстан будет проводить транзит от антикризисной повестки к повестке долгосрочного развития и как будет реализовываться предусмотренная Конституцией децентрализация власти. 

*Из выступления на ежегодной конференции S&P Global Ratings «Экономика и банковский сектор Казахстана»