«Золотая пальма» за «Древо жизни»
На завершившемся в Каннах кинофестивале «Золотая пальмовая ветвь» основная награда досталась американскому режиссеру Терренсу Малику за ленту «Древо жизни». Нам этот факт интересен еще и тем, что подсуетившиеся казахстанские прокатчики выпускают творение Малика на киноэкраны уже 9 июня.
Победа Терренса Малика на фестивале была не то чтобы ожидаемой, но, скажем так, неудивительной, и некоторые обстоятельства этому только способствовали. Руководство Канн любит устроить шумиху. До политизированного Берлиналле ему, конечно, далеко, но в этом году во внеконкурсной программе демонстрировались картины двух опальных иранских режиссеров – Джафара Панахи и Мохаммада Расулофа, отбывающих сейчас сроки на родине и домонтировавших свои фильмы буквально за решеткой.
Но это каннское свободомыслие померкло на фоне новых, небезызвестных скандалов. Фон Триер, поддавшись на провокацию журналистов, словесным поносом автоматически поставил крест на победе своей картины «Меланхолия», у которой в конкурсе были неплохие шансы. То, что Кирстен Данст, сыгравшая в «Меланхолии» главную роль, получила награду как лучшая актриса, можно расценивать как попытку каннской администрации, во время скандала прогнувшейся под давлением прессы, реабилитироваться. Хотя в конкурсе равных Кирстен по актерской самоотдаче (играть у Триера равно творческому безумию), пожалуй, не было.
Другой фаворит – Аки Каурисмяки с фильмом «Гавр» – тоже отличился, сказав на пресс-конференции, что не допустит демонстрации своего фильма в Израиле. Неизвестно, насколько повлияло высказывание режиссера, но в итоге сильная и благодушно принятая работа «Гавр» в узнаваемой стилистике финна Каурисмяки осталась без каких-либо статуэток.
Гран-при фестиваля (вторым с точки зрения престижности призом) наградили каннских любимчиков: во второй раз – Нури Бильге Джелайна за фильм «Однажды в Анатолии» и уже в четвертый раз – братьев Дарденнов за «Мальчика на велосипеде».
Французское кино, по традиции масштабно представленное на фестивале, не могли оставить без наград. В результате Приз жюри (своего рода бронзовая медаль Каннского кинофестиваля) получила француженка Майвенн Ле Беско за остросоциальную драму Polisse (исковерканное написание слова «Полиция»). Бывшая подруга Бессонна, ставшая таковой, страшно сказать, задолго до своего 17-летия (кстати, прототип Матильды в «Леоне»), свой режиссерский дебют посвятила фильму о работе отдела по расследованию преступлений, связанных с несовершеннолетними. Вот такие интересные параллели. На вручении премии плакали оба – и ученица, и наставник.
На главный приз претендовал и другой французский фильм – черно-белый немой «Артист» Мишеля Хазанавичуса, который публика приняла 15-минутной овацией. Но премия досталась только актеру Жану Дюжардену за лучшую мужскую роль. До подведения итогов фестиваля в кулуарах шутили, что за лучшую роль непременно нужно отметить джекрасселтерьера Югги, сыгравшего в фильме «Артист». И все-таки отметили – собачьей пальмовой ветвью Palm Dog.
В этом году каннское жюри во главе с Робертом Де Ниро, как редко случается, демонстрировало чудеса справедливости. Или, так скажем, незначительно шло вразрез с мнением зрителей и критиков. «Древо жизни», на которое уважаемая публика ломилась, как на главный фильм всех времен и народов, приняли противоречиво. Одни сочли, что в попытке рассказать о мире все и сразу режиссер впал в банальность, другие поняли, что посмотрели нечто значительное, и картину еще предстоит осмыслить и переварить.
Терренс Малик – любимчик в Каннах (его «Дни жатвы» наградили здесь в 1978 году призом за режиссуру и нынешний фильм ждали два года, зарезервировав место в конкурсе), но для зрителя он – «темная лошадка». Малик – режиссер-отшельник, не появляющийся на публике и не дающий интервью. Еще его можно назвать очень «медленным» режиссером – почти за сорок лет работы в кино он выпустил всего пять картин. Большинство из них стали событием. Дебютная лента 1973 года «Пустоши», сюжетно продолжающая линию Бонни и Клайда, получила главный приз фестиваля в Сан-Себастьяне. Последующий фильм «Дни жатвы», с которого началась карьера Ричарда Гира, снискал поистине гору наград в различных категориях и на самых разных кинофестивалях. После десяти лет «забвения» Малик выдал потрясающий эпический фильм о войне во Вьетнаме «Тонкая красная линия», который по режиссуре можно поставить вровень с «Апокалипсисом сегодня» Копполы. Драма собрала хорошую кассу в мировом прокате и была выдвинута на «Оскар» в семи номинациях. Четвертый фильм режиссера «Новый свет» – тоже успешно прошел по фестивалям, но из-за своей тягучести и медитативности в прокат и на DVD так и не вышел.
Идею «Древа жизни» Малик вынашивал еще с 1978 года, может быть, поэтому в картине так «много всего». Если отвечать на вопрос, о чем этот фильм, то будут только перечисления: о жизни, о смерти, о космосе, о природе, о рождении Вселенной, которое ассоциируется с рождением ребенка, об эволюции мира, ассоциирующейся с противоречивым взрослением человека, о разрушении человека и мира, о радости, о горечи. Формально «Древо жизни» – об американской семье 1950-х годов. Один из троих сыновей вспоминает о своих сложных взаимоотношениях с отцом, который больше любил младшего сына, и о том, как ему, одиннадцатилетнему мальчику, впервые пришлось столкнуться с болью, страданиями и смертью. Но фактически «Древо жизни» – экранная симфония. Все эпизоды положены на музыку, причем режиссер подстраивал каждое изображение под конкретную симфоническую тему. Некоторые российские кинокритики замечают: моментами картина напоминает работы Годара, Тарковского, Сокурова или Кубрика, и настолько потрясающе снята, что даже не важно, о чем она. Есть более категоричные высказывания типа «ничего более красивого кинематограф еще не порождал». Удостовериться, так ли это, можно будет уже в июне.
